ЦВ / Лесная история

Беседка: Пером /

................................................................................................................................................................................................................................................

У сильного всегда бессильный виноват: тому в Истории мы тьму примеров слышим,

но мы Истории не пишем; а вот о том как в баснях говорят. / И.А.Крылов ./

Лесная история.

Медведь, набравшись как-то мёду

И проклиная осень и погоду,

Решил вздремнуть.

Да, видно не судьба,-

Нелёгкая Шакала принесла.

Согнувшись пополам,

Подрагивая задом,

Медведя пожирая преданнейшим взглядом,

Шакал подобострастно шаркнул ножкой

И ткнулся мордою в ковровые дорожки.-

Беда, Хозяин мой, плохие вести:

Восстал лесной народ,

Без совести и чести

Тебя клянёт, Спустить грозится шкуру,

Свободы требует (доносит агентура)

И (видно, все они с приветом)

"Вся власть Лесным Советам!"

Освободили двух смутьянов

- Известных всем Козла с Бараном

И с ними тех говорунов,

Которых ты своим указом

Мондатов съездовских лишил

И стаей верною волков

В Берлоге Белой обложил.

Теперь же всей толпой орут:

"Банду Бурого под суд!"

- Ша-а-а?! Пасть порву!

Рога поотшибаю! Моргалы выколю!

И это?... Сам не знаю...

Свободу в глотку им вобью!

А что же волки, сучьи дети?

Проспали? Продали меня?

Куда смотрели их глаза,

Когда творились безобразья эти?

- Шакал тихонько кашлянул,

Медведю на ухо шепнул:

- Агенты наши сообщали,

Что волки меж тех бунтарей

Товарищей своих узнали

И пропустили без затей.

- Товарищей своих узнали?!

Тамбовский волк товарищ им!

- Вот-вот, так точно, из Тамбова

И даже с берегов Днестра

Волков видали средь народа

Десяток, может быть, и два.

И, если это не обман,

Отряд летучих обезьян

Спешит на выручку восставшим,

И львов морских начальник старший

Грозиться выступить в поход,

Чтоб поддержать лесной народ.

- Услышав это, Мишка обомлел,

Ну, а потом рассвирипел:

- Волков на цепь!

Пусть лают по сбачьи

И с голодухи воют на луну,

И не бифштекс, а хвост свинячий

Получат в праздник раз в году!

На бунтарей найдем управу.

Немало тех, кто за державу

И за добро своё-моё

Не пожалеет папу, маму,

Детей и прочее зверьё.

А как там хитро - умный Лис?

Где мастера из "Альфы", "Беты"?

Не вспомнишь сразу...

Тьфу! Секреты...

Неужто, ловят дохлых крыс?

- Шакал на дверь взглянул с опаской

И хрипловатым шепотком протявкал,

Весь залившись краской:

- Да..., те ребята, хоть куда,

Коль захотят, так горы сроют,

Или Америку закроют, Но ненадёжны...

Вот беда! Им тира подавай, иль льва,

Или трёхглавого дракона,

Но больно любят рассуждать:

"Мы все равны перед законом.

В народ не будем мы стрелять".

- Какой еще закон?

Что мелешь ты, патлатый?

Да, верно, все равны.

Но я равнее всех!

И если кто забыл,

- горозится Мишка лапой,

- Разделаю того я под орех.

Я есть Закон, Закон есть Я!

Как Я скажу, так всё и будет!

А если кто-то это позабудет,

Пускай пеняет на себя! Шта-а-а?

Не хотят в народ стрелять?

Ну, погодите, вашу мать!

На север их, в пустыню, в горы!

Там полосатых ходят своры,

Заставят быстро их молчать

И приказанья исполнять.

- Наш Мишка так разволновался,

Что белым стал, ревел, плевался,

Грозился всех передушить,

Переломать, перетопить,

Колесовать, четвертовать,

Поставить раком, расстрелять,

Отсечь хвосты, носы и уши,

Дворцовым псам скормить на ужин

И, успокоившись внезапно,

К Шакалу обратился внятно:

- А что мой доблестный Кабан,

Любимый генерал, опора наша?

Вернулся ль из заморских стран?

Готов ли послужить отечеству на страже?

- С ухмылкою Шакал ответ Медведю дал:

- Кабан велик, могуч... Но занят генерал.

Добыл себе двухглавого цыплёнка,

С ним носится, как с маленьким ребёнком,

То на пятак его посадит, то на шапку

И перед зеркалом - вприсядку.

А после консультаций с НАТО

Воспитывает офицеров матом,

Или с Лисою в "мерседесе"

Гоняет до утра по лесу.

Кабан, конечно, свой,

Да долог на раскачку.

А времени в обрез,

И если ляжем в спячку,

То потеряем Лес.

- От слов таких Медведю стало худо,

Животный страх проник под пуп.

- Какой же я дурак!

Не видел, кто вокруг:

Глупцы, обманщики, иуды!

Где вы, мои друзья?

А был ли другом я...?

- Тут Мишка, лапой почесав за ухом,

Воспрянул духом.

- А что там стая птиц заморских?

Нельзя ли в дело их пустить

И с пользою употребить

Их несравненный дар бойцовский?

Что ль даром их кормлю кетовой

Икрою, чёрной осетровой,

Пою их птичьим молоком,

Гулять вожу в публичный дом?

А сколько белых лебедей

Им для утех ночных поставил.

И хоть я сам и срогих правил,

Но ведь стараюсь для друзей.

- Шакал лишь горестно вздыхал

И потихоньку сплюнул в угол:

- Я б этих огородных пугал

На три версты не подпускал.

Набьют зелёными карманы

И всей гурьбою в рестораны.

Гуляют там с надутым видом,

Как будто бы владеют миром.

А чуть дойдёт дело до драки,

То, скажем прямо, никудышные вояки:

Стоят в сторонке, меж собой воркуют,

А после падолью пируют.

- Кто падаль жрёт - тот падолью воняет,

И никакой парфюм не помогает.

Наш Мишка сразу заскучал

И вдруг испортил блеск паркетов царских.

Шакал же тотчас без подсказки

В мгновенье ока всё слизнул,

Утёрся лапою, зевнул

И заговорщицки мигнул:

- Хозяин, ни к чему тревоги,

Гони печаль, гони тоску,

Спокойно будешь спать в берлоге,

Коль выслушаешь речь мою.

Есть два иль три особых экземпляра.

Из леса дальнего их привели.

Ну, право, Такого не видали мы

- Гороиллы! Мозги куриные, но силы!!!

Не снилось и слону.

Их держим про запас.

По-нашему - спецназ.

До мяса свежего весьма охочи

И херши хлещут бочкой.

- Да что ж ты сразу не сказал про этих молодцов.

Что херши, я им мёду дам из царских погребов.

А мяса, мяса столько будет после драки,

Что разболятся от натуги сраки.

Ну, а ещё им дам в придачу

"Героя Леса", "жигули" и дачу.

Зови скорее их, но чтобы без обманки,

Сажай их в танки.

Гориллы сделали работу:

Побили и пожгли народу Страсть!

Короче - порезвились всласть.

Шакалы дело завершили:

Кто ещё жил, того добили,

Иных в участок сволокли

И демократии учили.

Козёл с Бараном, натерпевшись страху,

В "Дубовой Тише" готовились на плаху

Седые головы сложить.

Да, видно, долго будут жить.

Суровой избежали кары,

Теперь же пишут мемуары.

Ну, а народ? А что народ...

Уполз, зализывая раны,

В берлоги, норы, гнёзда, страны,

Свободы получив урок. Урок?

А был ли в этом толк?

Тогда смотри, коль невдомёк:

В глуши лесной, забыв натуру,

Зайченок треплет волчью шкуру.

Урок хорош как не крути,

Когда замешан на крови.

Друзья, не слушайте козлов,

Баранов, умников-ослов.

Коль на медведя так всем миром,

И не страшны тогда гориллы.

Ворон-летописец ноябрь 1995 года

"Хроника Безвременья" (Записал Ю.М.П.)